Дневник пациента. Возраст детства.

Когда мы хотим обозначить чью-то инфантильность и безответственность, зачастую возмущенно восклицаем — «ты ведешь себя как ребенок!». Но едва ли эту характеристику можно назвать негативной.

Желая решить как можно больше чужих внутренних проблем, мы зачастую забываем о собственных потребностях. Фатальное неуважение к себе, привитое таким же не уважающим себя обществом, и его социальными институтами тому виной. Мы настолько мечтаем о мифе под названием «стабильность», что заходим далеко вперед в несуществующее пространство будущего, напрочь отрицая свое настоящее. Пытаемся исправить чьи-то взгляды на жизнь, что-то кому-то доказать, чему-то соответствовать, отрицая собственную личность. И даже, если поначалу кажется, что эти желания наши, на поверку все выходит совсем иначе.

Нас с детства учат планировать каждый шаг — размечать тетрадный лист, не выходить за поля, готовиться к экзаменам, которыми щедро одаривает жизнь. Но принимая во внимание исключительно предписываемое чужим мнением, столько людей забывают о том, что единственными учителями на этих экзаменах являются они сами.

Нас не учат одному — просто жить.

 

Множество раз, как и все люди, я задумывалась о том, что есть жизнь? Как именно я воспринимаю глагол «жить»? Для меня в течение долгих лет жизнь была исключительно болезненным опытом. Ничего хорошего ни от нее, ни от себя я никогда не ожидала, иначе как недоразумением назвать свою судьбу у меня не получалось. Заклеймив себя еще в детстве неудачницей, я гордо несла свой флаг. Оставшись почти в полном одиночестве в 17 лет, переживая страшное горе, я прекрасно осознавала, что единственный шанс выжить — опираться на самое себя. Но оставленный ребенок все равно так или иначе начинает звать своих родителей. Криками, слезами, мольбами, истериками ли, подспудно мы ищем опору. И не случайно в любом возрасте, испытывая сильный страх, люди зовут либо маму, либо Бога. Понимая, что никто не собирается приходить на помощь, сама того не осознавая, я стала для себя обоими родителями сразу.

И это, конечно же, правильно... Но не тогда, когда ты сам еще ребенок. В противном случае твое детство никуда не денется, а просто отложится на неопределенный срок. И когда у тебя уже не будет сил сдерживать безумства и любопытство своего маленького внутреннего ребенка, придется подчиниться.

Это абсолютно адекватный процесс становления любой личности, когда в определенном возрасте, как правило, в юном, хочется исследовать все грани бытия, отделиться от родителей и зажить свободно. Но при отсутствии такой возможности, будто бы на генетическом уровне, ты взрослеешь вне зависимости от своего физического возраста. В моем случае я перепрыгнула сразу в зрелый возраст, узнав в десять лет о диагнозе моей мамы — рак груди. Я отчетливо помню, что именно тогда детство и кончилось. Меня окунули с головой во взрослую жизнь с трагическими обстоятельствами. И меньше всего кто-то думал о том, что я все еще маленький и незрелый человек, силы всей семьи были направлены на борьбу с онкологией.

Сейчас меньше всего мне хочется описывать весь ужас, который переживает ребенок из неполной семьи, ничего не знающий о раке, но живущий в ауре болезни ежесекундно. Когда не у кого попросить защиты, когда ты один на один со смертельным диагнозом. Все дети в той или иной степени идентифицируют себя с собственными родителями, моя безграничная привязанность к маме заставляла разделять боль от болезни на двоих. Я была наполнена болью и страданием человека гораздо старше меня и фактически переняла на себя часть страданий тем самым. Магическим образом мне удалось побороть желание залезть в коробку и не вылезать из нее, и стать в итоге полноценным помощником тяжело больному любимому человеку. Пускай даже со слезами, истериками и рвущимся наружу пубертатом, которые я всеми силами старалась задушить, сохраняя в себе как безусловный рефлекс животный страх остаться в полном одиночестве после смерти мамы.

Эта предыстория описывает мою личную жизненную ситуацию и важна она потому, что сейчас, спустя десять лет, я отчетливо ощущаю, как рушатся уже одряхлевшие стены темницы внутри меня, той, что много лет заточала в себе радостную лучезарную девочку. Несмотря на все тяготы жизни, я не должна выстраивать ей новые преграды, и снова по привычке душить на корню жажду открытий, нежностей объятий, самой чистой детской любви. Да, мне скоро тридцать лет и общественные нормы диктуют свои условия, но ведь я знаю, что много лет назад мне было и тридцать, и пятьдесят, и даже многим больше, когда я выстояла, когда пережила смерть родного человека на моих неокрепших руках.

Неся в себе боль и прожитый опыт, я наконец-то позволяю себе быть ребенком.

 

Пускай он остервенело ломает преграды и выходит на свет, пускай мне уже не десять лет, но ведь по факту у меня их не было, этих десяти! Их украли обстоятельства. Сейчас, ощущая все это, я вновь и вновь задаюсь вопросом — почему мы слушаем всех, кроме самих себя? Ведь главная прелесть детского сознания — умение мечтать, воображать себя кем-то иным, выстраивать жизнь иначе, создавать целый мир из чистого листа бумаги. И я свято верю в то, что освобожденная из заточения девочка, сможет построить новый прекрасный крепкий дом для нас обеих из старых кирпичей своей тюрьмы. Ведь теперь она не одинока, мы с ней обрели друг друга.

Если я имею право быть собой, то почему я должна подрезать себе крылья? Сейчас я ребенок и это тоже я, одно из основополагающих проявлений моей (любой) личности. Я имею право пребывать в мире грез и фантазий, не считая это пустой тратой времени, потому что мой внутренний ребенок этого хочет! Обращаясь к нашей фантазии, мы реализуем невероятной силы ресурс, тот самый, что позволяет творить, открывать новые миры и самое главное — исследовать свой собственный, меняя бытие.

Человек — строитель собственной жизни, и важнее всех материальных благ и мнимых статусов, опираться на то, что каждый из нас полагает личной нормой существования, как бы это не входило в противоречие с предписанными нормами извне. Безусловно, речь не идет о крайностях, когда кто-то пытается самоутвердиться за чужой счет. Все, о чем я говорю, относится к личностному росту, сугубо внутренней работе. Прежде всего — доверять себе, как это делает ребенок, выстраивая свою модель мира. Именно по этой причине, возможно, отложенный пубертатный возраст или внезапно проявляющаяся инфантильность едва ли не лучше, чем в положенный для них срок. Потому как, например, в моем случае они уже осознаются с точки зрения выращенных в себе же родителей, чего не случилось бы раньше. Наверное, когда мы говорим о том, что кризисные ситуации — это движение вперед, мы подразумеваем осознанное проживание и переживание одновременно нескольких своих возрастов. Даже, если с чьей-то точки зрения, они неуместны для человека в данной возрастной (паспортной) категории.

Первая часть — «Дневник пациента. Вступление»

Вторая часть — «Дневник пациента. Право быть собой»